Будучи училкой, мне часто приходится отвечать на вопрос Поче...

Будучи училкой, мне часто приходится отвечать на вопрос Почему так?
И часто я могу на него ответить — потому что молекулы движутся, потому что произошла мутация, потому что естественный отбор, потому что подобное растворяется в подобном. Мир такой понятный, правда?
Простота, легкость и изящность моих ответов превращает меня в проповедника, который постиг все тайны этого мира и может объяснить все на свете. Поэтому, чтобы не очаровать детей, я обязательно в какой-то момент пожму плечами и отвечу, что понятия не имею, почему так.

Я замечаю вот что: когда человек встречается с наукой, он испытывает восторг от нахождения ответов. Все люди вокруг дураки, а я вот умный — знаю, что на любой вопрос уже написана научная статья, даже знаю, где ее искать, и вот уже весь мир как на ладони, весь объяснен через стэндфордские эксперименты — тюремный и зефирный.
Это как десять заповедей, только их сто десять на каждую сферу жизни. Не убей — это не ешь добавленный сахар, мажь лицо СПФ, спи в берушах и маске.

Такая наука умеет утешать, потому что становится религией. В ней есть свои ереси и догмы. Но если однажды решишь пойти дальше — и в религию, и в науку, то обнаружишь, что никакого успокоения нет. Неважно, возьмешь ли ты одну зефирку сейчас или две через пятнадцать минут.

Ты навсегда останешься безутешным, и это твой крест.