Проституция любовь и капитализм коммунизм В связи с недавн...

Проституция любовь и капитализм коммунизм

В связи с недавними (и по идее шокирующими) новостями с полей особого рынка – впрочем, что же в них такого специфического – вспомнились строки из песенки Stromae «Carmen», которую он пел для нас в 2013 году. Слова такие:

L’amour est enfant de la consommation
[Любовь – это дитя потребления]
Il voudra toujours, toujours, toujours plus de choix
[Ей всегда, всегда, всегда будет нужно больше выбора]

Строчки всем хорошо знакомы и явным эхом наследуют и Обществу спектакля Ги Дебора, и Бойцовскому клубу Чака Паланика, да и любым другим – зачастую изящным – попыткам критики капитализма в культурном поле. Жаль только, что критика как таковая, не может внести никакого значимого или даже хоть сколь-нибудь ощутимого вклада в динамику отношений с Другим в наши дни. Это проблема, корни которой нужно искать на структурном уровне. Говоря точнее – а т.е. после Маркса, Фрейда и Лакана – даже и искать не нужно.

Итак, не критика, но размышления.

Определение любви Лакана таинственно. Любить – это давать то, чего у меня нет, тому, кому это не нужно. Оно рассматривается с самых разных сторон, и каждый подыскивает для себя свою, ту самую лазейку, через которую можно пробраться к значению этого высказывания. Но поскольку мне она оч. сильно напоминает формулировки из 2 главы Капитала Карла Маркса, попробуем это использовать себе всем во благо.

Маркс выделяет 2 главные предпосылки процесса обмена товаров.

Представим двух производителей товаров, А и Б, которые производят соотв. товары.

Во-первых, потребительная стоимость товара производителя А для самого производителя А отсутствует: сильно упрощая, можно сказать, что его товар сам по себе ему не нужен. Однако для производителя товаров Б потребительная стоимость товара А вполне себе есть и ощутима, а значит товар А, опять же упрощая, ему нужен. Т.о. ситуация обмена по Марксу обратная ситуации обмена, которую предлагает Лакан в своем определении любви. Сформулируем первое условие обмена по Марксу на лакановский манер: (про)давать другому то, что у меня есть (и что мне не нужно), тому, у кого этого нет и (кому это нужно). Говоря короче, условием реализации потребительной стоимости становится стоимость меновая (что неразрывно связано с появлением товарного фетишизма – добавим на всякий случай).

Во-вторых, участники товарного обмена выступают как принципиально равные, а именно равные участники соответсвующего договора. Предполагается, что каждый из производителей – и А, и Б – добровольно отказывается от принадлежащего ему товара в пользу товара другого. Мы подразумеваем, что каждый из участников обмена обладает полной свободой распоряжаться теми товарами, которые они производят, что и составляет суть права частной собственности (вскользь заметим, что принцип частной собственности противоречит принципу какой бы то ни было общины).

Противопоставив лакановское определение любви и определение предпосылки обмена по Марксу, стоит задаться вопросами:

Значит ли вышесказанное, что любовь по Лакану представляет собой выход из ситуации рыночной экономики?

Значит ли это, что капиталистическое устройство общества, основанное на функционировании рынка, структурно противоречит феномену любви?

И, наконец, значит ли это, что любовь – это структурно привилегированный феномен коммунизма?

Не знаю. Но песня хорошая.